«Никто не знает, что будет завтра». Репортаж из дома-интерната под Вилейкой, где свой век доживают старики

Обед. Просторный коридор дома-интерната для престарелых наполняет запах щей. В 5 километрах от Вилейки в деревне Куренец находят дом одинокие старики и инвалиды

Здесь душевные переживания с ними делят не дети, стакан воды подает медсестра, а о самочувствии заботится фельдшер.

«Адна ніяк, усіх пахараніла»

Сегодня в Куренецком доме-интернате свой век доживают 27 стариков. Все – из нашего района. Самым возрастным – под сто лет.

Из окон кирпичного здания хорошо виден костел. Их разделяет только металлический забор. Во дворе – аккуратные клумбы, на газоне – деревянные мельницы, сделанные, кстати, руками постояльцев. Говорят, так они разбавляют однообразные будни.

Обед только-только закончился.

Директор учреждения Олег Станкевич предлагает пройтись по коридорам, пообщаться со стариками и предупреждает: «Нам прятать нечего!»

В кухне шумит вода, в фойе-библиотеке идет «Суд с Еленой Дмитриевой», а в коридоре мужчина в инвалидной коляске листает газету.

Постояльцы живут в небольших уютных комнатах-блоках. Кормят стариков четыре раза в день, следят за здоровьем, развлекают кружками. Во многом жизнь незнакомых пожилых людей в доме-интернате напоминает долгосрочный отдых в санатории. Многие о таком комфорте и не мечтали.

За дверью на кровати сидит женщина. Интересуюсь, какая дорога привела ее в интернат. Узнаю, что она здесь первый день. Дома остался сын, инвалид II группы, за которым теперь присматривает невестка.

– У сына после тяжелой операции на мозге развилась эпилепсия, – женщина не сдерживается и начинает плакать, – а у меня плечо отнимается, решила уехать, чтобы невестке легче было. Тяжело смотреть за двумя больными…

В этой же комнате уже несколько лет живут бабушки Галина Антоновна и Янина Станиславовна.

Галина Антоновна (слева) и Янина Станиславовна живут в одной комнате уже несколько лет

– Зараз хусткі паправім, каб красівымі быць на фатаграфіях, – говорят бабушки и расплываются в улыбке.

Судьбе бабы Гали не позавидуешь.

Много лет назад женщина похоронила сына, а потом и дочь. Переживая сильное горе, бабушка смогла поднять оставшегося без матери двухлетнего внука. Тот вырос, занялся производством окон, растит четверых детей и постоянно заезжает к бабушке в Куренец.

– 10 наябра прыязжаў з жонкай, благадарыла, што харошага хлопца выгадавала. Неплахі вырас: ня п’е, ня курыць, дзетак гадуе. З днём раждення мяне паздравілі! Унук сказаў: «Бабуля, не скучай, як будзет врэмя, заеду!»

Заезжает каждый месяц, уточняют сотрудники интерната.

Баба Галя смотрит в окно и вспоминает о былой жизни.

– Былі і каровы, і конь, і зямля. Працавала ў калхозе, потым цягала кірпічы на заводе. Чатыры гадкі вазіла сына па врачах. У арміі служыў, а ў шафе салдацік павесіўся. Ён увідзеў, спугаўся – і напала эпілепсія. Патом кварціру далі, дзве дочкі радзіліся, але цяпер унучкі адракліся, не хочуць да меня прыязджаць і абшчацца.

О тяжелой прошлой жизни мы говорим долго и доходим до настоящего.

– Як муж памёр, баялася адна аставацца. Унуку сказала: «Рабіце, што хочаце, адна не буду тут». І ён аформіў мяне сюды, – говорит Галина Антоновна. – Добра мне тут. Чыста, пакормюць, рабіць не застаўляюць, – улыбается бабушка.

Соседка бабы Гали Янина 20 лет назад ослепла. Детей в браке не было. А когда муж умер, женщина осталась одна.

– Усё! Адна ніяк! Усіх пахараніла: сястру, брата, а саму няма каму. Сляпая, няма, як жыць. Сельсавет сказаў ехаць сюды. Тут я 5 гадоў. Што ж ты зробіш, калі адна засталася. Пляменнічак ёсць, прыязжае, не забываець. З Вілейкі ў Шылавічы на работу едзіць – заляціць да мяне. А мне радасці.

«Живу, как у Христа за пазухой»

В соседней комнате несколько месяцев живут чернобыльский ликвидатор Иван Иванович и его «почти жена» Галина. Как появилась в интернате новенькая, Иван Иванович на глазах расцвел. Понравилась. Подружились.

– Попросили директора жить вместе, а он и не против, хороший человек! В июне заселились! – уточняет пенсионер, поправляя воротник.

О своей жизни Иван Иванович рассказывает много и долго. Сначала о том, как объездил весь Советский Союз, работая водителем и доставляя с заводов химикаты, потом, как служил в охране милиции дежурным. А теперь вот коротает дни в интернате.

– Мне здесь нравится! Живу, как у Христа за пазухой, даже живот вырос, – шутит Иван Иванович. – Я ж в Куренце и родился. В этом костеле, – показывает на окно, – меня крестили. А потом отец увез семью в Карелию, после – в Калининград. 30 лет водителем отработал, даже грамота есть за то, что без аварий. За жизнь прочитал миллион книг: и Купера, и Лондона, пока на один глаз не ослеп.

У Ивановича было двое сыновей. Один погиб в Германии, а второй “где-то есть”.

– С женой как разошлись, я уехал на родину. Предположительно, сын живет в Калининградской области. Последний раз виделись в 80-х. Может, и случилось что… – задумчиво говорит Иванович, но тут же преображается, когда разговор заходит о Галине. – Приглянулась сразу! Высокая, стройная. На лавочке во дворе сидели, заговорили. А потом решили вместе жить, китайское население догонять! – расплывается в улыбке пенсионер.

Мечты у Ивана Ивановича понятные и грустные:

– Пожить бы еще, сына найти, а больше ничего и не хочу!

Галина Николаевна с интересом слушает Ивановича, периодически улыбается и поддерживает разговор. Говорит, нынешний сосед по комнате приглянулся за задор. Для фотографии Галина подсаживается к Ивану. Оба улыбаются.

Галина Николаевна и Иван Иванович решили жить вместе

Женщина в интернате недавно. Когда-то работала на стекольном заводе, потом – в совхозе. По обычному жизненному сценарию вышла замуж, потом ушла на пенсию, а в 2012-м похоронила мужа. От брака остался сын. Приезжает, но редко. Здоровье слабое. Но Галина не унывает. Здесь у нее есть опора и поддержка – Иван Иванович.

«Никто не знает, что будет завтра»

В Куренецкий дом-интернат для престарелых попадают только добровольно. Пожилой человек сам принимает это решение – уйти в дом-интернат для престарелых.

– Судьбы у всех постояльцев разные, – говорит Олег Станкевич. – У кого-то дети умерли, у кого-то их и не было. Так сложилось. А деваться человеку некуда. Сюда приходят от безысходности, – отмечает директор и с сожалением добавляет, – люди становятся закрытыми, меньше доброты, поэтому таких заведений в стране будет больше. И пустовать они не будут. Так устроен мир. Никто не знает, что будет завтра с каждым из нас. Старость неизбежна… Какие у нас шансы не остаться беспомощными и в полном одиночестве?

Юлия ЛАХВИЧ
Фото автора