Слоним в годы первой мировой войны

Более полувека живем мы под мирным небом. Для Беларуси это самый длительный мирный период ушедшего века. Почти 30 лет его первой половины были временем войн и оккупации. В начале века грянула первая мировая война. В середине сентября 1915 г. в Слоним вошли солдаты кайзеровской Германии. Но беды военного времени начались для жителей края еще до начала оккупации. Уже 18 июля 1914 г. Слонимщина вошла в состав территорий, находившихся на военном положении. В августе была абъявлена мобилизация в армию. Сразу же в городе и уезде установился режим военного времени, запрещавший любые собрания, выступления, манифестации. Полиции предписывалось «быстро подавлять волнения и беспорядки, которые могут возникнуть среди рабочих». И в то же время в городе проходили организованные властями патриотические манифестации и митинги. Уроженец Слонима, участник рабочего движения Я. 3. Куница пишет в своих воспоминаниях: «Мобилизованные рабочие и крестьяне, направляясь на сборные пункты, с озлоблением обходили все эти манифестации. Шли понуро, разбросанными рядами, местами смешиваясь с толпой провожавших матерей, жен, сестер, детей. Плач ужаса и отчаяния заглушал оркестр, идущий впереди отправлявшихся на фронт призывников, и крики «ура», раздававшиеся из толпы буржуазной молодежи».
В первой половине 1915 г. Слоним стал прифронтовым городом. Разрушения и пожары обездолили, лишили крова сотни семей. В журнале «Нива» за 1916 год среди фотоиллюстраций эпизодов войны помещен снимок горящего Слонима. Города на нем почти не видно, он весь охвачен огромными клубами огня и дыма. Горел не только Слоним, горели многие деревни. В дополнение ко всем бедам была объявлена принудительная эвакуация населения в глубь России. Я. 3. Куница в своих воспоминаниях описывает картину эвакуации мирного населения западных губер¬ний Беларуси: «Отступление царской армии на Западном фронте в течение лета 1915 г. сопровождалось беспощадным разорением всех тех районов, по которым армия отступала. Деревни сжигались, и вместе с ними уничтожался только что снятый урожай, а крестьяне насильно изгонялись из насиженных мест. Тысячи людей скопились на дорогах и целыми неделями двигались на восток. Многие, главным образом старики, дети, женщины, гибли от холеры, черной оспы, тифа. Тела погибших валялись по дорогам, распространяя кругом дикое зловоние. Отступавшая армия смешалась с этой громадной массой гражданских людей и подвод, а настигавшие немецкие аэропланы летали прямо над головами людей, беспрестанно сбрасывая бомбы, оставляя пос¬ле себя груды растерзанных тел».
Для большинства жителей Слонимщины местами проживания эвакуированных были определены село Гуляй-Поле Екатеринославской губернии, города Чугуев и Славянск Харьковской губернии, некоторые другие губернии России. В Слониме за счет казны были эвакуированы лишь государственные служащие и офицерские семьи квартировавших в городе 117-го Ярославского и 118-го Шуйского пехотных полков. Все остальные уезжали кто как мог. Уезд наполовину опустел. В поселке «Альбертин», к примеру, осталось всего 10 семейств.
Война разорила села, уничтожила городское хозяйство. Часть оборудования фабрик и заводов была эвакуирована, остальное, чтобы не осталось оккупантам, уничтожено отступавшей русской армией. Были взорваны все мосты через реку Щару. Лишь в Альбертине, где сожжена была только гидростанция, все промышленные предприятия остались нетронутыми. Но уже через месяц их конфисковали немецкие оккупационные власти, все оборудование предприятий вывезли в Германию.
Вошедшие в город в середине сентября 1915 г. немецкие части вели себя, по воспоминаниям местных жителей, в первое время образцово. Но как только фронт отдалился на 50—60 км, оккупанты стали прочно обустраиваться, вводить свои, немецкие, порядки. В городе обосновались военные штабы, тыловые части, лазареты, полевые суды. Всю эту нахлынувшую армаду нужно было кормить. Поэтому сразу же началась реквизиция продуктов у местных крестьян. Дворец Пусловского в Альбертине занят был под резиденцию командующего Восточным фронтом германской армии генерала Войерша. Здесь же, в Альбертине, расположилась 118-я сельскохозяйственная колонна Восточного фронта, занимавшаяся заготовкой сельхозпродуктов для германской армии, вырубкой лесов, заготовкой азнообразного сырья. Так как в опустевших деревнях некому было работать, оккупанты выселили в течение 24 часов в разоренные села 500 беднейших семей из города. Самим городом до середины 1916 г. управлял гражданский комитет во главе с ксендзом Клямом, а затем немецкие власти назначили для управления Слонимом военного бургомистра. Только в середине 1918 г. была организована городская управа из 10 местных выборных депутатов. Никто на протяжении 3-х лет не заботился о развитии торговли, городского хозяйства вообще. Население в буквальном смысле голодало, страдало от эпидемий, уносивших сотни жизней, прежде всего детских. Проводилась принудительная мобилизация населения на лесоразработки и другие работы. Горожане привлекались в рабочие батальоны, где за бесценок, за марку-полторы, работали от темна до темна. Часть рабочей молодежи была отправлена в Германию, иные попадали в концлагерь, устроенный в Альбертине в здании бывшей шелковой фабрики. Полевые суды приговаривали людей к расстрелам, обвиняя из в шпионаже.
Более 3-х лет продолжался на Слонимщине оккупационный режим. В результате эвакуации, голода, эпидемий и расстрелов население города, насчитывавшее перед войной 22 тысячи человек, сократилось до 9 тысяч. 22 мая 1918 г. вспыхнул второй за годы войны пожар, который уничтожил значительную часть города. Освобождение пришло лишь в начале 1919 г. 14 января оккупанты под ударами Красной Армии оставили Слоним. В город вошли части 17-й стрелковой дивизии.
Время сохранило для потомков документы того времени: фотографии и печати рабочих батальонов, фото казни местных жителей, осужденных немецкими полевыми судами, фотографии разрушений в городе Слониме, немецкие оккупационные паспорта жителей города и уезда, акты об ущербе, причиненного отступавшей царской армией крестьянам Слонимщины, и другие свидетельства пережитого в годы первой мировой.

Шпыркова А.Г.