Журналисты участвовали в погоне за браконьером в отселенной зоне под Добрушем

За восемь часов нашего пребывания в зоне отчуждения и отселения на территории Добрушского района мы встретили всего двух человек. С одним поговорили, с другим — поговорили бы. И не только мы.

За мужчиной в черной шапке наблюдали в бинокль. Тот доставал из Ипути садок, полный рыбы. Сомнений не было — браконьер. Позже за ним отправятся в погоню инспектора охраны животного и растительного мира, за которыми старались поспеть и корреспонденты «СБ». Нас попытаются подстраховать коллеги, параллельно патрулировавшие Ипуть на лодке... Однако на этот раз браконьеру повезло. Смог, зная все местные пути—дорожки, ускользнуть. Удается ли это другим? Наш репортаж — из запретной, загрязненной, но такой лакомой для любителей незаконной охоты и рыбалки зоны.

Где Россия, а где Гомельская область? Браконьеры частенько пеняют: не разобрать...

«Слишком поздно едем!» — пеняет старший государственный инспектор Гомельской областной инспекции охраны животного и растительного мира Николай Пирожник. Наш внедорожник с лодкой «Казанкой» в качестве прицепа въезжает за «чернобыльский» шлагбаум, когда на часах еще нет восьми. Впрочем, что для обывателя раннее утро, для опытного браконьера — окончание «рабочего дня». Наши сопровождающие обращают внимание: лучший друг и помощник браконьера — темнота. Глядя на пейзажи за окном, понимаю: и не только. Глухие места, густые заросли, вокруг — ни души, а значит, фактически нет «общественного контроля». В бывших деревнях хозяйничают не люди, а непуганое зверье. Добро пожаловать в рай для любого браконьера — на территорию, пострадавшую от катастрофы на Чернобыльской АЭС. «Единственный для браконьера минус, — уточняет начальник областной инспекции Андрей Долгий, — это практически полное отсутствие мобильной связи. Мы—то можем связаться между собой по рации, а этих дельцов уже не предупредят».

— А вас кто предупреждает? — интересуюсь.

— Самоселы. Дети, приезжающие к ним из больших городов. Для них как—то непривычно и дико смотреть, как охотятся и рыбачат на загрязненной территории. На Радоницу, когда в зону можно въехать фактически свободно, хватает звонков.

Старик Рафеенко — «комендант» деревни Березки Добрушского района.

И правда, любое появление чужака для чернобыльских «аборигенов» — уже событие. Повод проявить особую бдительность. Вот и рубивший во дворе дрова дед Станислав из отселенной деревни Березки Добрушского района немало удивился, когда возле его дома притормозил природоохранный «вездеход».

— Вы уже обратно возвращаетесь? — выпытывает пенсионер. — А чего это я вас раньше не заметил?

Мы в ответ пытаемся выведать интересующую нас информацию, сохраняя инкогнито. Подробно, как это водится, расспрашиваем старика о делах насущных — болячках, семье, жизни в зоне, деревенском досуге. Тему браконьерства затрагиваем как бы между прочим — во время разговора о гостях отселенной территории.

— Браконьеры? Да что им тут сейчас делать? Прошлый год подкосил всех диков. Их тут много было. Болезнь какая—то на них напала. Сам не видел, но в Демьянках, говорят, их много зарыли. Милиция ездила! Хлопец мой одного приметил. Одуревший, залез в воду да концы отдал. Рыбачить тоже нельзя — запрет. Я пацану говорю: сходил бы, может, в суп что и клюнуло. Только сейчас с этим строго. Есть тут у нас неподалеку озеро Ревучее. Рыбы там черт знает сколько. Одного поймали — аж из Ветки сюда забрался. Влупили ему как следует — так остальные боятся теперь. Гоняют за это дело крепко...

Этот случай инспектора позже прокомментируют так: человек на внедорожнике «Чероки» приехал сюда на выходные. Ловил не сетями — удочками. Вроде как бы и по правилам, но на территории зоны. Вытянул около тридцати килограммов карася. Был привлечен к ответственности...

Российские браконьеры — частые гости в белорусской чернобыльской зоне, поэтому инспектора из двух стран регулярно проводят совместные рейды.

Вообще, за время нашего пребывания на загрязненной территории мы поняли одно: браконьер в чернобыльской зоне — это иголка в стоге сена. Однако новости о резонансных задержаниях всплывают то и дело. Вот несколько из них...

В октябре прошлого года на пойменном озере реки Сож вблизи отселенной деревни Себровичи Чечерского района были задержаны трое жителей поселка Костюковка, которые с помощью десяти ставных сетей общей протяженностью 650 м добыли 162 особи различных видов рыб — щуки, карася, окуня, красноперки, линя. Общий вес незаконного улова составил 76 кг. А причиненный окружающей среде вред — более 323 миллионов рублей.

7 декабря сотрудниками КГБ задержана группа из более чем 10 охотников, среди которых — должностные лица ряда структур, в том числе двое сотрудников Гомельской областной и межрайонной инспекций охраны животного и растительного мира. Хотя во время охоты они должны были регулировать численность дикого кабана, на территории Ветковского района заодно добыли еще не менее трех лосей. Вред, причиненный окружающей среде, оценен в 405 миллионов рублей. Теперь браконьерам грозит до четырех лет лишения свободы с лишением права занимать определенные должности.

На стыке декабря и января госинспектора задержали в зоне три группы российских браконьеров. Первую, из 11 охотников—нелегалов, блокировали на территории Костюковичского района. Нарушители оказались жителями приграничных Гордеевского и Клинцовского районов России. Приехали на машинах и лошадях, собирались устроить загонную охоту, чтобы накануне новогодних праздников запастись дичью. Две другие группы остановили у деревни Дубецкое под Добрушем. Все четверо задержанных — из поселка Вышков Брянской области. Двое передвигались по лесной дороге на мопеде. Завидев госинспекторов, попытались скрыться. Как оказалось, они имели при себе незарегистрированное оружие.

Кстати

Ущерб, причиненный браконьерами природе на территории, подвергшейся радиоактивному загрязнению, исчисляется в троекратном размере.

Слово природоохранникам

— Больше всего нарушений выявляем на участке между анклавом Российской Федерации, что на территории Добрушского района, и непосредственно самой границей, — вводит в курс дела инспектор Гомельской межрайонной инспекции охраны животного и растительного мира Алексей Соломейчук. — Это зона отселения, здесь запрещена не только охота, но и свободный въезд. Некоторые наши соседи тем временем считают, что это все еще Россия. Их позиция: на очередной сосне о том, в какой мы стране, не написано. Хотя на самом деле понять, где именно находишься, не так уж и сложно. На нашей территории повсюду знаки. Въезд запрещен. Радиоактивная зона. И мы уверены: одна из групп, заехавших сюда на автомобиле, их точно видела. Вообще, россияне доставляют немало проблем. Несколько лет назад недалеко от реки Очеса, притока Ипути, прямо у российско—белорусской границы стояла стела, на которой наши соседи установили вышку с видеокамерами. Вокруг ведь пойменные луга. Вот они и наблюдали: не прилетел ли гусь, не прибежала ли косуля. А затем приезжали сюда на охоту. Контролировать эти края приходилось постоянно...

— Все дело в том, что деревни, расположенные на белорусской территории, отселены, — добавляет старший государственный инспектор Гомельской областной инспекции Николай Пирожник. — А по ту сторону границы люди живут как жили. Почему россияне охотятся именно у нас? Тому есть несколько причин. Во—первых, у себя они перебили все, что шевелится и ходит. Зверья на российской территории фактически нет. Вся дичь идет к нам, где продолжают засеивать поля, тем самым подкармливать животных. Да еще лесные массивы на Брянщине небольшие, ближайшие охотничьи угодья в основном частные. Местным они не по карману... Что касается белорусско—украинского приграничья, то туда забираются лишь самые отчаянные. А на ближайшей от Чернобыльской АЭС территории работают преимущественно специалисты, которые прекрасно понимают: дичь, которая водится недалеко от станции, есть нельзя. Чревато последствиями.