Монахиня Ангелина, благочинная Свято-Иоанна-Кормянского монастыря, рассказала, как пришла к вере

В давние времена, когда солнце было богом, люди пришли в прекрасную дубовую рощу, расположенную на мысу у небольшой речки. Стали вместе держать речь: остаться здесь или идти дальше. И молвил старец, посмотрев на прекрасную дубовую рощу: «Добра ж!». И распростер руки к реке Ипуть. С тех пор место, которое люди выбрали для жизни, стали называть Добруш, а реку, служившую им дорогой и дающую пищу, — Ипуть.

Впервые здесь храм построили в XVIII веке. Когда он обветшал, отец Иоанн Гашкевич подсказал, как узнать место для строительства нового. Местные жители три дня провели в посте и молитве и увидели, как в центре деревни стали загораться свечи. Знак получен, здесь и быть храму. В прошлом столетии его несколько раз закрывали — при большевиках и во время немецкой оккупации. Теперь храм стал культовым местом, здесь хранятся мощи Иоанна Кормянского.
Его мощи обрел настоятель храма, а ныне архиепископ Гомельский и Жлобинский Стефан. Было это так. В начале девяностых на месте сожженной в Огородне церкви, где служил Иоанн, хотели поставить крест. Нашли фундамент, место алтаря и престола, а также гроб с нетленными останками. Молва об обретении мощей, о чудесах и исцелениях, связанных с ними, привела в храм многочисленных паломников.
Интересно, что еще в советские времена из Брянской области в Корму приходила женщина. Блаженная просила милостыню на монастырь и, указывая на храм, говорила: «Один поклон царице, другой игуменье». Местные жители посмеивались над странной гостьей, ведь о духовной обители тогда даже речи не шло.
Между тем ее слова оказались пророческими. Много лет спустя при храме начали строить монастырь. Быть ему женским или мужским, решали так: в зависимости от того, кто первым приедет. Вскоре прибыли три пожилые женщины. Матушки ютились в старом деревянном одноэтажном доме, потом возвели двухэтажный.
В Свято-Иоанно-Кормянском женском монастыре — одном из самых молодых в стране — одиннадцать сестер-послушниц и монашествующих. Дорога к последней и самой строгой ступеньке — иноческому постригу — занимает, как правило, несколько лет. Решение посвятить себя служению Богу должно быть истинным и глубоко осознанным. Нередко люди, которые уходят в монастырь из-за жизненных трудностей, после того, как затягиваются раны, опять стремятся в мир.
Живут сестры скромно, но далеко не в каменных кельях с узкими окнами. В быту помогают современная техника, у монастыря есть и сайт. В остальном все строго: подъем в половине шестого. В течение дня у каждой сестры свое послушание: работа на кухне, огороде, стирка, уборка, шитье. Но большая часть времени отдана молитвам.
Монахиня Ангелина, благочинная Свято-Иоанна-Кормянского монастыря, рассказала, как пришла к вере

— Матушка Ангелина, что почувствовали, когда впервые здесь оказались?
— В Корму приехала с мамой, когда мне было тринадцать лет, на празднества, посвященные канонизации Иоанна. В храме было тысяч десять человек, пропускали только священнослужителей. Мне чудом удалось пробраться через милицейское ограждение. Оказавшись на службе, почувствовала невероятное счастье, одухотворение, все казалось таким родным. Я настолько увлеклась происходящим, что впервые в жизни забыла про маму. Она же, потеряв меня из виду, сильно волновалась.
— Какие дороги судьбы привели вас к служению Богу? Что помните о том времени, когда так кардинально изменили жизнь?
— Мы жили в Гродно и часто ездили в паломнические места, побывали даже на Валааме и в Соловках. Мама хотела, чтобы я выздоровела. С детства у меня редкая форма анемии, я часто была в коме. Когда училась в шестом классе, перенесла клиническую смерть. Медики вышли из палаты, чтобы мама со мной попрощалась. Тогда она попросила Господа, чтобы он позволил мне жить, и пообещала: если вернет дочь, отдаст ее ему в служение.
Чуть позже мама ездила к старцу Николаю Гурьянову за советом: как поступить, если она дала обет? Старец успокоил, сказал, что Господь все устроит. Об этом я узнала, когда несколько лет жила в монастыре. Мама ничего не рассказывала, чтобы не влиять на мой выбор.
Когда приехали в Корму во второй раз, даже не знали, что здесь открылся монастырь. Все это время меня очень тянуло сюда. После молебна у святых мощей сказала маме: «Я остаюсь, я дома». Она сильно переживала, особенно из-за моей болезни: как же смогу работать?
Первые годы в обители испытывала удивительную радость, спокойствие. Несмотря на физическую усталость, чувствовала себя умиротворенной. Когда человек приходит к Богу, он как будто держит тебя на руках, ощущаешь себя как в раю. Потом становится сложнее: надо учиться мудрости, подчиняться старшим, пресекать своеволие. Молодым проще влиться в монастырскую жизнь. Никогда не думала, что все так сложится: была общительной, занималась бальными танцами, хотя и болела. Все, кто меня знал, очень удивились уходу в монастырь. Долго не могли поверить.
— У вас бодрый настрой, глаза светятся радостью. Победили недуг?
— Мне стало легче, по благословению владык согласилась на две операции. Когда готовилась к первой, врачи удивились: с такими анализами люди в коме, а я живу и работаю.
— Я читала о чудесах, которые случаются с людьми в храме Покрова Пресвятой Богородицы. Какие из них запомнились вам?
— Семьи, у которых после посещения храма рождались долгожданные дети. К слову, именины они нередко они отмечают в дни Иоанна. Как-то приехали состоятельные супруги из России. Женщина пятнадцать лет не могла иметь детей, лечилась за границей, но бесполезно. В Корме оказались случайно — проездом. Пришли в храм, приложились к мощам Иоанна, а через два года приехали с мальчиком. Ваня на тот момент не знал о чуде своего появления на свет, но первым делом побежал к мощам святого Иоанна. Детская душа, видать, что-то почувствовала.