В поисках утраченного времени. Технические курсы инженера Марцинковского

Технические курсы инженера Марцинковского

Приватные технические курсы Марцинковского открылись в первую осень оккупации. 16-летний Василий Чеберкус узнал о них от своих приятелей Саши Букача и Коли Сидорука. Перед войной все трое окончили первый курс железнодорожного техникума, но учебу оборвала война – и тут такая оказия. Надолго немцы или не надолго, а специальность лишней не будет.

Курсы располагались в одноэтажном кирпичном доме на пересечении улиц Менжинского и Мицкевича. Чеберкус не мешкая направился туда.

Пан Марцинковский (на снимке в центре) оказался благообразным седым господином в возрасте хорошо за пятьдесят. Вступительных экзаменов он не устраивал: плати и учись. Помимо директора занятия вели еще два инженера, вероятно, тоже приезжие: до войны их в Бресте не видели. Инженер-строитель Марцинковский учил тому, что знал, – курсы готовили техников-строителей. Предметы были сплошь специальные, без лирики и трепологии: железобетон, сопромат, строительные конструкции, черчение, тригонометрия, производство работ, технадзор. Плюс немецкий язык.

Набралось две группы человек по тридцать, в основном ребята с Киевки и Граевки. В день было не больше двух-трех занятий, пропуски не карались: вноси плату, а дальше – как знаешь, все покажет экзамен. Когда у Чеберкуса, зарабатывавшего на учебу у фотографа Яна Шторца, случались накладки, он переписывал материал у сокурсников.

Учебников не было, занимались по конспектам. Обучение шло на польском языке.

Спустя два года, успешно выдержав выпускные экзамены, Чеберкус получил свидетельство техника. не имея практического опыта, работу по специальности можно было найти в глубинке, но там себя проявляли партизаны, и парень, посоветовавшись с отцом, от этой идеи отказался. Деревенские ребята, кто окончил курсы, поехали домой и там устроились, а городские в большинстве остались в Бресте. Василий пошел чистить стрелки на железной дороге, работали на пару с отцом.

Летом 1944 года, когда Брест освободили, Чеберкус-младший пришел на станцию Брест-Полесский и представил документ об окончании курсов Марцинковского. Кадров катастрофически не хватало, и Василия приняли техником в ПЧ-6. Правда, через неделю на него пришла повестка из военкомата, и жизнь приняла другой отсчет. А иным из сокурсников, кого по возрасту минула фронтовая чаша, после войны припомнили походы на танцы в клуб украинского национального комитета – пришили статью и отправили валить лес или рубить уголь. Понятно, что в анкетах и автобиографиях они свои курсы не указывали, но за счет знаний находили применение на Севере как учетчики, экономисты...

Наряду с приватными курсами инженера Марцинковского в годы оккупации работала государственная техническая школа на углу ул. 9-го Лютэго и Броваровой (Пушкинской и Пивоварной; на втором этаже дома Рабчевских), открытая стараниями брестского украинца Николая Козяра, работавшего в должности школьного инспектора при гебитскомиссариате. Его активность в устройстве общеобразовательных и специальных школ, чтобы время не уходило впустую, и в национальном вопросе не могли быть обойдены вниманием после 1944 года – арестованный так и сгинул, не дотянув до отхода «отца народов» в мир иной и последовавшей амнистии. Радение об образовании в городе и на селе в столь тяжелую годину сочли негативом, и даже тот факт, что благодаря открытию технической школы обрели хлеб советские преподаватели Лешуков, Фурсов, Гончаренко, Дмитриева, приехавшие в железнодорожный техникум в 1940-41 годах и оставшиеся без средств к существованию со своими специальными предметами, нисколько не смягчил ситуацию.